Заместитель председателя комитета Государственной думы по жилищной политике и жилищно-коммунальному хозяйству Александр Сидякин обратился к руководителю антимонопольного комитета Москвы с просьбой убрать чемодан Louis Vuitton с Красной площади. Мнение депутата совпало с мнением тысяч москвичей — конструкция не вписывается в исторический облик центра столицы.
«Это до середины января будет размещено на Красной площади. Это тысячи туристов. И дети на Новогоднюю ёлку, что они приедут на Красную площадь и увидят ящик Louis Vuitton вместо Спасской башни и храма Василия Блаженного? В социальных сетях много недовольства на эту тему», — рассказал Сидякин в интервью«Русской службе новостей» .
Напомним, 2 декабря в павильоне, выполненном в виде сундука модного дома Louis Vuitton, состоится выставка «Душа странствий». В качестве экспонатов будут представлены 25 исторических сундуков и 12 видеоинсталляций, созданных современными художниками. Выставка должна продлится до 19 января.
На эту тему корреспонденту «Московского монитора» интервью дал российский писатель, эссеист, москвовед, культуролог, один из основателей и координатор Общественного движения «Архнадзор» Рустам Рахматуллин.
— Последние дни москвичи вылили целый ушат презрения на рекламный чемодан Louis Vuitton, установленный на Красной площади. По вашему мнению, какой «режим существования» больше подходит Красной площади — то ли это центр большого торгового города, где уместны и ярмарки, и всевозможные чудачества, в том числе рекламные чемоданы, то ли это строгое памятное место, почти священное?
— Когда вы говорите о режиме, вы имеет в виду характер использования. Но слово «режим» имеет более узкий смысл. Дело в том, что Красная площадь, как и Александровский сад, — это территория режима. Являясь центральным пространством города они при этом не принадлежат Москве, точнее, не управляются московскими властями. С точки зрения режима, это плацдармы Кремля. С той разницей, что до декрета Ленина 1918 года Кремль никогда не был замком. Он был первой городской частью, первой крепостью, которая была абсолютно проницаемой. До XVIII века люди жили там своими дворами, до 1918 года там были служебные квартиры сотрудников городского ведомства. И проходя из Ильинки на Волхонку, можно было пройти сквозь Кремль, а не вокруг. Только Ленин сделал Кремль замком.
Сейчас Кремль — полугород-полузамок, потому что мы не можете войти туда, когда хотим, мы платим деньги и проч. И у этого действующего европейского замка, властного центра есть плацдарм. С точки зрения режима, главная площадь страны, а также Александровский сад — это просто плацдармы действующего замка. Например, в перечене пешеходных улиц, который выпустил Собянин, нет ни Красной площади, ни Александровского сада, ни примыкающей к саду Манежной улицы.
Таким образом, первый вопрос: это не откуда чемодан, а, если можно так сказать, про что этот чемодан — кто согласует и кто принимает решения. А это решения, согласуемые с управлением делами президента и Федеральной службой охраны.
Следующий вопрос — как это сочетать с Программой пешеходных территорий и общественных пространств Москвы. Вот, например, Никольская улица стала пешеходной. Зарядье, а теперь уже и Варварку планируется сделать пешеходными. И Варварка, и Зарядье, и Никольская выходят на кромку Красной площади. Уже сейчас пешеходы, которые пользуются Никольской улицей как общественным пространством, могут упереться в ограждения Красной площади, которое совсем не зависит от Москвы. Это может быть репетиция парада, монтирование сцены для концерта, насыпание горок, заливание зимнего катка. И все это — компетенция Кремля, а не мэрии. И ни мы, ни гости города, миллионы туристов не знают, когда Красная площадь будет закрыта. И миллионы — без преувеличения — людей, которые едут за брендами Красной площади, за видами, за памятниками всемирного наследния, не могут их запечатлеть в нормальных ракурсах ни на сетчатку, ни на фотоаппарат. Те, кто сейчас посетил Москву не будут знать, что вообще-то через арку Воскресенских ворот должен быть виден храм Василия Блаженного, а не чемодан Louis Vuitton. Таким образом, на мой взгляд, назрела тема объединения общественных пространств Москвы в одних управленческих руках.
Следующий момент — стиль режимного управления этими территориями на примере уже не Красной площади, а Александровского сада. Вырубка зелени, его перепланировка, постановка памятника Гермогену, перелицовка обелиска революционным мыслителям обратно в обелиск династии Романовых. Как бы ни относиться к этим действиям, как бы ни оценивать эти вещи с художественной точки зрения, с точки зрения методики реставрации, с точки зрения организации дела, это были спецоперации Управления делами и Федеральной службы охраны. Со своим шумовым прикрытием, со своими странными комментариями. Когда сначала говорили, что обелиск идет на реставрацию, а потом оказывалось, что он перелицован. Режимный стиль, на мой взгляд, на главных площадях современного города неприемлем. Это прямо препятствует развитию туризма и установке на открытость Москвы.
Что же касается характера самой Красной площади, мое личное мнение — она должна оставаться сакральным центром города, на ней неуместны ни коммерческие проекты, ни долговременные спортивные сооружения вроде катка, ни что бы то ни было иное, что принижает ее духовное значение и ее роль как образа Москвы в мире. Поэтому я бы попросил Управление делами президента немного оставить Красную площадь в покое.
Я, кстати, не очень понимаю, куда идет выручка от этих мероприятий: будь то концерты или катки. Идет ли это на счета Управления делами или еще куда-то? В данном случае Louis Vuitton это благотворительная акция? Я говорю сейчас не о частном случае, я говорю о принципе. Чемодан, а перед этим обелиск, а перед этим вырубка Александровского сада. А еще перед этим — уже мало кто помнит — уничтожение внутернних корпусов средних торговых рядов по инициативе Управления делами президента. Этому конечно нужно положить конец, город должен быть открыт.