О том, как Александр Лебедев строил свою жизнь и что из этого получилось
В 2015ом году, казалось бы, российский бизнес-Олимп накрыла суровая определённость. Почти все миллиардеры России построились на (без) условно оппозиционных и (условно) подсанкционных и лояльных. Первые стремительно истекают за рубеж. Вторые, не менее стремительно, занимаются деофошризацией и продажей зарубежных активов. Мало кто из них публично вспоминает о своих политических амбициях. Тем интереснее для нас взглянуть сегодня на биографию и последние устремления человека, который является ярчайшим исключением из этого правила.
Знакомьтесь: Александр Лебедев
Говоря чуть более серьёзным языком, Александр Евгеньевич Лебедев представляет из себя прекрасный пример богача, который
— имеет личную политическую позицию, в том числе не совпадающую с позицией власти
— не опирает её на внешние по отношению к стране источники силы, но, напротив, последовательно говорит о своём патриотизме
— не путает патриотизм со святой верой в начальство
Тем интереснее для нас посмотреть на то, что стало с его бизнес-империей в условиях, когда власти России последовательно зачищали политическую поляну, сводя оппозицию либо к декоративной, либо к откровенно несистемной и базирующейся за рубежом.
Особенно интересно будет сравнить его судьбу с судьбой другого известного богача – Дмитрия Зимина, который только что демонстративно обиделся на российские власти и хлопнул дверью, объявив о прекращении своих благотворительных проектов.
Начало биографии и приход в бизнес
Мы не будем пристрастно копаться в комсомольском прошлом нашего героя и вникать в тонкости его тайных операций на службе КГБ СССР. Отметим только, что, на примере его более известного и удачливого коллеги – Владимира Путина, пресса показала, что журналистское расследование работы даже такого сотрудника КГБ, который в наше время находится в фокусе общественного интереса, совершенно не эффективно.
Сколько глупостей и домыслов было вывалено на читателей про Путина как про рыцаря плаща и кинжала. И никакой достоверной информации кроме самой общеизвестной и унылых бытовых сплетен. А ведь журналисты копали его биографию весьма активно.
Увы, следует считать, что наши коллеги, обычно, не могут найти то, что прячет от них очередной Джеймс Бонд.
А потому и мы ограничимся повторением общеизвестных фактов и не будем заниматься сенсационными разоблачениями.
Александр Лебедев учился в институте на экономиста-международника, ориентируясь на вопросы управления международными долгами, потом, по каким-то закрытым от публики соображениям начальства оказался не только на службе в госбезопасности, но и, непосредственно в мировом финансовом центре – Лондоне, где, кажется, был связан с той же самой проблематикой и, через некоторое время, официально ушёл в частный бизнес, начав строить свою бизнес-империю, опять таки вокруг той же самой темы, которой занимался со студенческих лет. Вокруг советских долгов.
Похоже, этот человек со младых ногтей понимал, чем он будет заниматься в этой жизни.
Хотя объяснить подобную прозорливость студента, пусть даже и привилегированного ВУЗа нам сложно. Ну откуда, в самом деле, в 77 или даже 82ом году простой советский студент мог догадаться – как же актуальна эта тема станет всего через 10 лет?
Будем считать, что товарищу Лебедеву просто в своё время повезло с выбором объекта интереса.
Вот про действия Лебедева в 1992ом году уже нельзя говорить, что просто повезло.
А можно и нужно сказать, что, официально уволившись с государственной службы – как в МИДе, так и в иных структурах, Александр Евгеньевич продемонстрировал быструю реакцию и крайне прагматичное понимание происходящего. Это характеризует его как умного и информированного человека. Ну, в конце концов, было бы нелепо ожидать чего-то иного от сотрудника КГБ СССР, которого командировали в Лондон. Очевидно же, что полных идиотов могли послать в какой-нибудь Свазиленд, а в мировую финансовую столицу отправляли лучших.
Итак, уйдя из официальных структур, товарищ, а, точнее, теперь уже господин Лебедев почти сразу же, в течении года после ухода, основывает РИФК – Русскую Инвестиционную Финансовую Корпорацию. Первоначальный капитал был получен от осевшего в Лондоне торговца оргтехникой Романа Швецкого. Но, уже в мае 1993 года, состав учредителей РИФК меняется – Лебедев остаётся единоличным владельцем структуры.
Быстрый старт и закономерный успех
РИФК относился к тем проектам, которым не мог не сопутствовать успех.
И, как история всякого такого проекта, история РИФК очень быстро обросла домыслами, слухами, проекту приписывалось множество соучредителей, компаньонов и высоких покровителей (вплоть до Геращенко). Часто сведения о РИФК домысливались журналистами по принципу «были рядом – значит точно вместе», на размывание достоверной картины работа принцип «пяти рукопожатий».
Конечно, РИФК тут не был исключением, чудовищная путаница между тусовочными, служебными советскими и деловыми постосоветскими взаимоотношениями достаточно характерна для публикуемых биографий российской элиты. Но, в данном случае, всё это мифотворчество сыграло особенно ярко, перекочевав в в биографические справочники и газетные статьи.
Достаточно сказать, что в равноправные компаньоны Лебедева по РИФК составители биографий записали нынешнего главу ВТБ Андрея Костина, работавшего примерно в те же годы в том же посольстве.
Между тем, на практике, Лебедев был основным мотором и генератором развития РИФК, а проекты Костина, так же пытавшегося работать с долгами СССР, длительное время следовали параллельным курсом.
Элементарный анализ последовательности событий показывает, а внимательное чтение учредительных документов лишний раз подтверждает, что Лебедев был вполне самостоятелен в своих действиях и что о его проекте РИФК, выросшем, в итоге, в мощнейший банк НРБ нужно говорить, скорее, как о временном конкуренте Костинского проекта урегулирования советских долгов, а не как о составной его части.
В целом, если подытожить этот период деловой биографии нашего героя, нужно, по всей видимости, свести его к следующей модели событий
— несколько активных и обладающий нужными связями российских граждан оказались в центре ситуация с зависшими советскими долгами и, воспользовавшись как двигателем, финансовыми потоками Газпрома (именно в этом месте и возникает банк «Империал», поднявшийся на газовых деньгах) сумели как-то поделить между собой внезапно, но очень временно бесхозный актив.
Дальнейшие события, кстати, очень характерным образом показывают самостоятельные черты характера будущего миллиардера.
Если тот же Костин быстро и очень эффективно конвертировал свой опыт по работе с госдолгами СССР в карьерный рост и вернулся на госслужбу, получив назначение во Внешэкономбанк, то Лебедев на вырученные от манипуляций с советскими активами средства начал строить свою бизнес-империю.
И ведь построил.
НРБ как точка роста
Получив начальный капитал, Лебедев довольно быстро дистанцировался от чужих организационных структур и финансовых потоков. Первым шагом к полной финансовой самостоятельности стала покупка у Олега Бойко банка НРБ, вторым – прекращение сотрудничества с Империалом.
Безусловно, определяющим фактором в этой истории было то, что аффилированность с Империалом требовала постоянных согласования действий Лебедева в его собственных проектах с достаточно посторонними для него людьми, отношения с которыми были характерно запутанными для той эпохи. Отзвук былых конфликтов мы видим и сейчас в ряде справочных источников, например, в той же Википедии, где, на полном серьёзе, утверждается, что «владелец банка Империал Сергей Родионов был вынужден уволить Лебедева, потому что РИФК зарабатывал больше, чем подразделение банка, которым он руководил». Вопрос о том, мог ли директор компании (никогда не бывший её единоличным владельцем или мажоритарным акционером) уволить собственного учредителя и как он мог вообще предъявлять претензии к объёму заработков собственного фактического начальства, Википедия не рассматривает, некритически ссылаясь на интервью, данное самим Родионовым, в котором подобных утверждений вообще не содержится. Что же, мы можем только сказать, что, хотя личностный конфликт действительно был, реальная история состояла в том, что, купив НРБ, РИФК продал свою долю Империала и вышел в чисто поле, да на оперативный простор. Империал, где Лебедев был миноритарием, ему попросту перестал быть нужен.
Вот тут-то всё и началось. Лебедев не стал покупать яхты и футбольные команды.
Его интересовало производительное развитие.
Как человек со вполне определённым образованием, он не мог не понимать важность информационно-медийной поддержки – и именно в те годы, пока ещё осторожно, началось его сотрудничество с Новой Газетой, вылившееся в начале 2000ых в статус крупнейшего частного совладельца.
Как человек со вполне определёнными патриотическими взглядами, Лебедев не мог не понимать важность индустриально-технического развития страны и выбрал, как точку приложения своих сил, работу с российским авиапромом.
Бизнес-империя Лебедева развивалась стремительно, его контактность и умению вовремя зайти в нужный кабинет и сказать нужные слова предохраняли его проблем с властью, а проблемы с преступностью, острой для бизнесменов того периода у него и вовсе не было.
Сказанные позднее им слова о том, что
его Родина поставила управлять банком
, по всей видимости имели определённый смысл. Так же как и поговорка о том, что «бывших сотрудников» на самом деле не бывает.
Внезапная опасность, быстрый ответ и долгие последствия
«Проблема-1996» свалилась на отечественный бизнес-бомонд как снег на голову. Ещё в начале 1995ого никто из них всерьёз не задумывался о том, что счастье может быть столь скоротечно. Но когда вопрос о приходе к власти коммунистов был поставлен вполне всерьёз, стало вполне очевидно, что наиболее эффективным бизнесменам очень быстро могут сменить место прописки с Москвы на Республику Коми или Магадан.
Ответом большого бизнеса на эту угрозу стала «семибанкирщина» и демонстративная публичная поддержка Ельцина на выборах.
В публичной активности Александр Евгеньевич не поучаствовал, дистанцировавшись от банкирского кружка по интересам, хотя его реальный статус и финансовый вес в то время вполне позволили бы сделать из семи- — восьми-банкирщину.
Лебедев поступил проще и честнее. Он просто дал Ельцинскому штабу денег на проведение выборов и поддержал его через ту же Новую Газету.
Участники событий вспоминают, что когда вопрос о поддержке был поставлен перед ним представителями избирательного штаба, он не думал практически ни дня, но, напротив, быстро и единолично принял решение.
НРБ, как и другие банки, в то время активно работал с наличностью и несколько мешков с долларами были доставлены в избирательный штаб буквально в течении двух-трёх дней.
Стиль Лебедева был оценен не только близкими Бориса Николаевича, но и его конкурентами-олигархами, впоследствии вылившими на него целую кампанию бессмысленных и взаимно-противоречивых обвинений в прессе – от «обналичивания» и «воровства» предвыборных средств, которые он сам же и передал, до «нелояльности» идеям демократии и конкретно Соединённым Штатам Америки, которые, заметим, в то время Ельцина активно поддерживали.
Впрочем, письменная благодарность Бориса Николаевича за помощь в проведении выборов наглядно показала, что первый президент России прекрасно помнил тех, кто делал ему добро.
Даже и после ельцинской отставки попытки выставить Лебедева как автора скандальной истории с «коробкой из под ксерокса» успеха не имела. Уже в 2000ых годах и Генпрокуратура РФ, и британские суды не отнеслись с пониманием к истории, которую рассказывал в свою защиту человек, укравший деньги из НРБ о том, что якобы украденные деньги были связаны с предвыборной кампанией Ельцина.
Следует отметить, что, несмотря на все бонусы, положенные соратнику победителя предвыборной гонки, возможность работы с советскими долгами Лебедев потерял сразу же после победы Ельцина – президент РФ сделал вывод о том, что государству нужна собственная «копилка», независимая от рыночной коньюнктуры и передал этот участок работы в ВЭБ.
Был ли расстроен этим Александр Евгеньевич? Об этом мы не узнаем, но, вполне очевидно, что именно по результатам выборов 1996 он получил хороший компенсационный пакет – ему была открыта финансовая дорога в российский авиапром и уже в 1997ом были сделаны первые шаги, которые в 2001ом привели к созданию ИФК – первого серьёзного государственно-частного партнёрства в российском авиапроме.
Новая политика – новая жизнь. О том, как Лебедев вписывался и не вписался
К сожалению, сияющее начало всей истории не ознаменовалось чудесной историей успеха. Точнее… история была, но, чем дальше, тем сильнее затухала.
Получив свой участок работы, Лебедев довольно быстро начал обустраивать свою финансово-промышленную империю по тем же лекалам, по которым в те годы делались аналогичные олигархические финансово-промышленные группы.
Политических проблем, в отличие от иных олигархов, у него не было. Лебедев изначально демонстрировал здоровый патриотизм, сводившийся к тому, что в политику он не лез, а вкладывал деньги в гордость российской промышленности – авиапром.
Увы, довольно быстро стало очевидно, что строить бизнес за пределами чисто финансовых операций Лебедев просто не умеет. Его идея сделать «вертикально-интегрированный проект», слив в одну цепочку производство самолётов Ту, их продажи при помощи лизинговых схем, банк, который должен был финансировать лизинг, авиационную кампанию (даже две), которая должна была эксплуатировать самолёты, на презентациях, наверное, была очень красива.
Увы, основной проблемой всей затеи стало то, что Александр Евгеньевич, поднаторевший в операциях долгового дисконтирования, попросту не взял на себя труд просчитать реальную экономическую модель проекта. Фактически же получилось, что капиталоёмкость всей конструкции, опиравшейся на безнадёжно-оптимистические допущения, была едва ли не на порядок выше, чем Лебедев успел намыть на советских долгах.
Впоследствии много говорилось о том, что Лебедев не вписался в новый политический дискурс и не сошёлся во взглядах на жизнь с Путинской (да и с Медведевской) командами. Нам представляется, что это – разговоры в пользу бедных. Те, кто не вписался, обычно уезжают в Лондон. Сам Лебедев – даже и не смотрит в ту сторону.
10 лет оптимистической трагедии
Примерно начиная с 2003-2004 годов российская бизнес-общественность с некоторым изумлением, но без особого злорадства наблюдала, как рушится выстроенный А.Е.Лебедевым карточный домик.
Падение ускорялось и, что печально, основным обоснованием происходящего со стороны самого Лебедева были рассказы о том, как он страдает за свой патриотизм и как его патриотические бизнес-планы не поддерживает государство.
Чем дальше шёл процесс, тем сильнее акцент высказываний Лебедева переносился с отсутствия господдержки на многочисленные попытки рейдерского захвата его бизнеса и общую оппозиционность, за которую, его, якобы не любят и не поддерживают в конфликтах правоохранительные органы. Тут, кстати, уже в негативном ключе, сыграла и Новая Газета, составившая своему вполне лояльному властям совладельцу имидж «рьяного оппозиционера». А всё просто потому, что Лебедев не вмешивался в политику издания, а просто его финансировал.
Вся построенная им цепочка разваливалась звено за звеном. В 2009 обанкротилась ориентированная на Европу авиакомпания Blue Wings, через четыре года её российская сестра-близнец была, оказавшись на грани банкротства, продана новым инвесторам за 1 рубль.
Всё это происходило на фоне откровенно неуспешной деятельности лизинговой ИФК, и нарастающих проблем опорного банка лебедевской корпорации – того самого НРБ, который был куплен после первых серьёзных успехов Лебедева по перепродаже советских долгов.
За 10 лет господин Лебедев, кажется, продемонстрировал, что достигнутый один раз статус миллиардера вовсе не даёт никаких гарантий того, что все дальнейшие начинания богача будут успешными.
Забавно, но динамика бизнесу нашего героя в чём-то повторила динамику его оппонента Полонского, который ухитрился получить от Лебедева по морде прямо в телеэфире. Как Полонский выписался из миллиардеров, так и Лебедев уже в 2015 году давал очередные пафосные интервью про… растениеводство, по сути дела, вылетев из банковского бизнеса.
Что ж. Нам остаётся только пожелать, чтобы столь блестящая и стремительно взлетевшая вверх бизнес-карьера бывшего дипломата не прервалась на полуслове. Если уж из Лебедева не вышел толстопузый банкир или романтичный авиастроитель, то пусть, хотя бы, из него получится колоритный картофельный барон. Пожелаем ему в этом успеха.