Реформа здравоохранения в Москве. Не болейте – лечить не будут

2 ноября 2014 года на Суворовской площади города Москвы в 14:00 состоится митинг врачей против реформы здравоохранения, проводящийся в Москве. Согласно этой реформе увольняют 7 тыс. врачей и закрывают 28 государственных медучреждений, включая 15 больниц. Финансирование здравоохранения сокращается примерно на 30%.

Многое уже сделано: С 1 июля прекратила работу рассчитанная на тысячу коек ГКБ №60 в Новогиреево, которую называли «ветеранской» – в советские годы она считалась элитной, а в наши дни славилась уникальным гематологическим отделением. Больница продана платной гастроэнтерологической клинике. В декабре прошлого года были закрыты больница № 45, специализировавшаяся на бронхо-легочных заболеваниях, а также 47-я урологическая больница. Вместо первой планируется сделать платный неврологический центр, а вместо второй – реабилитационную клинику для спортсменов. Глазной центр при Морозовской детской больнице, рассчитанный на 70 койкомест, был реорганизован в платный центр сестринского ухода за пожилыми людьми, а 6-й родильный дом им. Абрикосовой в ближайшие месяцы будет реогранизован в платный перинатальный центр. Еще ряд медучреждений подвергся масштабным сокращениям бесплатных койкомест: так, в ГКБ №7 «бюджетная» часть отделения аллергологии и иммунологии оказалась сокращена в три раза: из 45 коек 30 отвели под платную терапию.

Уже снесены здания двух детских инфекционных больниц, закрытых в сентябре прошлого года – №8 в Хамовниках и №12 в районе метро Белорусская, причем на их месте планируется возвести по гостинице.

И это только начало!

Организация платных медцентров на базе государственных нарушает конституционное право граждан на бесплатную медпомощь.

Зато всюду выступает Печатников, а телевидение не устает показывать новое оборудование медицинских центров.

Устами Печатникова можно просто мед пить. Врачей, например, не увольняют, а дают им возможность переобучения. Вот что пишет по этому поводу врач, которой грозит такое переобучение: «акушеру-гинекологу, чтобы стать кем-то другим, нужно будет пройти интернатуру по терапии или хирургии, потом первичку, а затем с новеньким сертификатом начать работу». И она права: что будет есть семья врача, пока он будет учиться фактически заново? Или их собираются переподготовить за 2 недели? Вам нужны такие врачи?

В своих сказках Печатников все время обращается то к проклятому прошлому, когда, по его словам, смертность в Москве была много больше, чем в «развитых странах», то к опыту этих «развитых стран», к которым у него относится и Южная Корея.

Во-первых, в советское время смертность в Москве не была выше, чем в Европе, во-вторых, надо не делать у нас столько коек, сколько у них, а делать столько, сколько нужно. У нас больное население. И не важно с чем это связано: с дурными привычками или, может быть, с климатом. Важно то, что люди болеют и должны получать помощь. Число заболевших у нас как минимум на 43% выше, чем в Европе (стандартизованный коэффициент смертности от всех причин в Москве на 43% выше, чем у них, соответственно, 751 и 523 случаев на 100 тыс. населения).

Финансирование здравоохранения в Москве в 3,2 раза ниже, чем в «старых» странах ЕС (2,3% ВРП и 7,4% ВВП соответственно). Причем эти страны имеют сопоставимый с Москвой ВВП на душу населения в год (соответственно, 50,6 и 42 тыс. долларов по паритету покупательной способности в 2013 г.).

В Москве в 2013–2014 гг. по сравнению с 2010 годом резко сократилась доступность бесплатной медицинской помощи. Обеспеченность врачами первичного контакта сократилась на 11% (с 0,44 до 0,39 на 1 тыс. населения), обеспеченность коечным фондом — на 30% (с 7,2 до 5,1 на 1 тыс. населения), число зданий стационарных сооружений — на 10% (с 232 до 210). На этом фоне в Москве объем платных медицинских услуг вырос почти в два раза (с 45,9 до 86,1 млрд руб.).

Например, закрывают КДЦ №1. Этот консультативно-диагностический центр на юго-западе столицы обслуживал раньше весь округ. В последние годы он только рос и развивался: к старой поликлинике пристроили корпус, недавно достроили еще один. Поставили МРТ, сделали водолечебницу. А теперь сказали, что две трети сотрудников будут сокращать.

Почему сокращают КДЦ, которые всегда расширяли возможности поликлиник (именно туда посылали на более глубокое обследование, на прием к узким специалистам, которых нет в каждой поликлинике)? Здесь делают мини-операции, берут биопсии, пункции, есть операционные в лор-отделении, в урологии. Штат анестезиологов.

Завили, что сократят неэффективные койки в старых больницах, а люди пройдут обследования в КДЦ, а теперь сокращают и КДЦ. Ай, браво!

При сокращении штата у оставшихся врачей уплотняется сетка приема. Гинекологу отвели на прием 10 минут. У врачей-специалистов — 12, у терапевтов вообще — 8. У врача УЗИ время тоже сокращено.

Дорогие женщины! Тренируйтесь раздеваться мгновенно, иначе ваши 10 минут истекут, и вы не успеете забраться на кресло. Хотя, можно одеваться и раздеваться в коридоре, чай не графья!

В «Новой газете» есть рассказ писателя Петра Алешковского о том, как он едва не умер, потому что ему ставили бронхит и не хотели класть в больницу с этой болезнью. А у него была 6 дней температура 39,5, которую удалось сбить только капельницами с сильными антибиотиками, когда он все же лег в больницу по блату. «4,5 дня дома (когда болезнь только набирала силу) и 8 дней в больнице, мощнейшие антибиотики и горы других лекарств победили болезнь. Врачи больницы буквально спасли мне жизнь». Чем он болел, кстати, так и не выяснили, но он выжил. И это, а не знания о том, чем он болел, ему важно.

Это требование – не класть в больницу без диагноза и не класть с высокой температурой, меня просто возмущает. А если это Эбола, например? Да и не Эбола.

Источник:uborshizzza