«Русская весна» в Донбассе показала многим россиянам направление развития их региона – федерализация. Причём, как им кажется, этот процесс «Путин разрешил!». К примеру, в Калининградской области сегодня за особый статус региона («федерализацию») выступают 53% жителей. При этом в регионе за последние десять лет стало меньше сепаратистов – их число упало с 7-9% до 4%.
«Русская весна» в Крыму и на востоке Украины показала простому россиянину (кроме «хари украинского нациста» с экрана телевизора), что отныне нормой и у них в регионе, и в целом по стране могут стать: захват административных зданий и разгон милиционеров, свободное ношение оружия и применение его против «врагов народа», национализация добра олигархов, решение важнейших вопросов на референдуме и т.д. А главное – свою судьбу по стратегическим вопросам должны решать сами жители региона, а не Центр. Дело лишь за малым – найти повод для начала действий по «федерализации». Таковым, к примеру, может стать очередной межнациональный конфликт или закрытие какого-нибудь моногорода.
Одним из самых сепаратистских регионов в России всегда считалась Калининградская область – часть бывшей Восточной Пруссии, отошедшей к СССР после победы над гитлеровской Германией. Оправданием для таких настроений была анклавность области и некая «историческая правда». Активно работал в этом направлении и Евросоюз, существенно упростивший для жителей региона получение шенгенских документов, а также Германия (якобы немцыуже владеют 40% земли в области).
Однако социологический опрос на тему сепаратизма в Калининградской области, проведённый в 2003 году, показал относительно высокий процент людей, желающих идти по «особому пути». Тогда за статус Калининградской области как независимого европейского государства высказывались 7% населения. 12% полагали, что регион должен быть под совместной юрисдикцией ЕС и РФ. 22% респондентов называли имевшийся на тот момент статус региона оптимальным, 11% считали, что у Калининградской области должен быть особый политический статус, 37% высказывались за особый экономический статус. Т.е. лишь меньше четверти калининградцев не хотели никаких политических и экономических изменений.
Интересно, что в 2006 году и многие россияне считали, что Калининград вполне вправе стать часть ЕС или хотя бы выбить для себя статус особого региона (данные опроса ниже в таблице).
В 2006 году опрос в Калининграде на эту же темупоказал схожие цифры с опросом 2003 года.
За то, чтобы «область осталась в составе России и имела такой же статус, как другие регионы России», высказались лишь 22% опрошенных. Значительно большее количество респондентов – 39% – выразили желание, чтобы «область осталась в составе России, но ее статус отличался от статусов других регионов РФ». Вариант ответа – «Область будет числиться в составе России, но фактически будет жить по своим законам» – выбрали 23% участников опроса. Кроме того, 5% считали, что «область выйдет из состава РФ и станет самостоятельным государством». Еще 4% опрошенных думали, что «область выйдет из состава РФ и будет присоединена к другому государству».
Т.е. число ярых сепаратистов в регионе что в 2003-м, что в 2006-м было примерно одинаково (7% и 9% соотв.)
Наконец, в апреле 2014 года, т.е. уже в разгар «Русской весны», калининградцам сновазадали вопрос о статусе их региона.
Оказалось, что 35% из тех, кто видит область в составе России, считают, что регион никак не должен отличаться от других (т.е. рост таких настроений за последние 8 лет – на 13 процкентных пунктов). 53% уверены, что Калининградская область должна получить особый статус. 2% опрошенных заявили, что регион должен находиться под совместной юрисдикцией России и Евросоюза, 1% респондентов высказались за то, чтобы регион был российским, но фактически контролировался бы Евросоюзом, 1% полагает, что область должна стать независимым от России государством в составе ЕС.
Уровень ярого сепаратизма за эти восемь лет упал с 7-9% до 4%. Однако резко выросло число калининградцев, считающих, что у региона должен быть особый статус (та самая «федерализация») – до 53% (примерно с 40%).
«Уровень так называемых сепаратистских настроений в Калининградской области сегодня фактически стремится к нулю, — комментируют результаты опроса социологи. — За 11 лет наблюдений ещё никогда не отмечалось такой консолидации регионального сообщества в части недопущения мысли об отделении от России». Вопрос только в статусе — «обычный регион» или «особый». Как мы видим – «особый»
В августе 1944 года Кёнигсберг стал первым германским городом, на котором англо-американцы опробовали новую тактику уничтожения людей и объектов – массированные ковровые бомбардировки. В результате дотла выгорели целые районы, было уничтожено почти 50% зданий. Причём особенно пострадал центр города, застроенный в XVIII-XIX веках. А вот мощные фортификационные сооружения на подступах к Кёнигсбергу, которые спустя десять месяцев штурмовали советские войска, фактически не пострадали.
Сразу же после окончания войны новые власти «в целях искоренения прусского духа» принялись настойчиво и жестоко разрушать старинные виллы, жилые дома, церкви, расположенные на окраинах города, не тронутых войной. Не пощадили даже редкий по красоте Кёнигсбергский замок. Буквально по кирпичику разбирались здания, вырывались дверные коробки, оконные рамы, демонтировались камины, отдиралась кафельная плитка, с могил снимали гранитные и мраморные надгробья.
Но некоторые дома всё же уцелели. При этом не обошлось без курьёзных совпадений. Так, в доме, в котором находилась кёнигсбергская штаб-квартира гитлерюгенда, разместился обком комсомола, а в бывшем прусском полицай-президиуме – областное управление КГБ.
В довершение темы Калининграда хорошо посмотреть, каким он был в 1930-е, входя ещё в состав Германии.
Источник