Можно ли нарушать закон? Наивный вопрос, – скажут люди, – если очень хочется, то можно! И в самом деле: что нельзя по закону, оказывается, можно для бывшего заместителя прокурора Краснодарского края Есаян Александра, который ранее был уволен из надзорного органа в связи со служебным несоответствием, а затем арестован в 2005 году рамках уголовного дела о вымогательстве денежных средств и злоупотреблении служебными полномочиями.
Тогда, вместе с Есаяном на скамье подсудимых оказались начальник криминальной милиции Центрального округа Краснодара Константин Алексанян и ряд других сотрудников МВД. Казалось бы об указанных персонажах давно все забыли, да и что может сделать отсидевший в местах лишения свободы бывший прокурор, но не тут-то было.
В декабре 2017 после продолжительной болезни скончалась дочь Есаяна Александра, и как обычно бывает в нормальных семьях общее горе сближает ее членов. Однако в указанной ситуации бывший прокурор Есаян Александр свое горе решил уменьшить возбуждением уголовных дел в отношении зятя – мужа своей умершей дочери Молчанова Геннадия. Как утверждает сам подозреваемый сразу по двум уголовным делам Молчанов, истинной причиной возбуждения дел является спор о семейном наследстве, в котором его тесть – бывший заместитель прокурора Краснодарского края Александр Есаян (отсидевший в тюрьме 6 лет) – если не по понятиям, то «законным» уголовным преследованием пытается заставить зятя отказаться от причитающейся ему доли и доли его несовершеннолетней дочери. При этом его шаги по уголовному преследованию зятя продиктованы исключительно любовью к своей внучке
Так, в феврале 2018 года, Есаян, используя свои давние связи, добился возбуждения уголовного дела в отношении своего зятя — предпринимателя Геннадия Молчанова, которого теперь подозревают в угрозах и применении насилия в отношении своей тещи Есаян Ирины, а также в хищении ценностей из дома, где он же сам ранее жил со своими детьми. При этом он обращает внимание на то, что уголовное дело в отношении него было возбуждено в Западном административном округе Краснодара, где прокурором является Виталий Кулинич, ранее работавший под непосредственным руководством Александра Есаяна.
Согласно версии следствия, в конце января Геннадий Молчанов неоднократно высказывал угрозы в отношении своей тещи Ирины Есаян, требуя передачи ему имущества на сумму более 1 млн. рублей. В результате возникшего конфликта Молчанов нанес Есаян Ирине повреждение в виде ушиба мягких тканей в области головы, а затем похитил ценности, золото и антиквариат из дома, где он же сам проживал и был прописан с детьми. Однако некоторое время назад Геннадий Молчанов вместе с дочерью стал жить в другом месте, а в дом, о котором идет речь, въехал его тесть Александр Есаян со своей бывшей женой Ириной Есаян. Последняя раньше никогда не жила в этом доме, так как в ее пользовании имеется квартира, отобранная таким же способом у первого зятя.
После смерти в декабре 2017 года Молчановой Елене – дочери Ирины и Александра Есаян, практически сразу они потребовали от Молчанова Геннадия разделить наследство таким образом, чтобы у него не осталось почти ничего из совместно нажитого имущества.
Со слов Молчанова Геннадия, 26 января 2018 года он пришел в дом, где был официально зарегистрирован и проживал вместе с семьей до смерти, чтобы забрать свое личное имущество, а также вещи своей дочери. Но после того, как он вошел в дом, на него напала с кухонным ножом Ирина Есаян, находившаяся в этот момент в помещении. Так, нанося хаотичные удары, она пыталась нанести ему ножевое ранение.
Молчанову пришлось действовать в пределах необходимой обороны: он оттолкнул Есаян и выбежал из дома, но в процессе успел зафиксировать все происходящее на камеру мобильного телефона. На записи хорошо видно женщину с ножом в руке, которая выталкивает Молчанова из дома с криком: «Я тебя убью, ты понял?», затем бросает в него каким-то предметом и захлопывает дверь. Через несколько дней после этого домой к Молчанову приехали сотрудники полиции, которые сообщили соседям, что приехали его арестовать, а затем стало известно о возбуждении в отношении Молчанова уголовного дела.
По оценке адвоката Молчанова решение о возбуждении дела было принято без должной полноты и объективности исследования обстоятельств. В частности, в ходе доследственной проверки на место происшествия с целью фиксации и перепроверки слов Ирины Есаян, следователь не выезжал, опись и оценка имущества не проводилась. В постановлении о возбуждении уголовного дела следователем говорится, что Молчанов требовал передачи имущества на сумму свыше 1 миллиона рублей, но что это за имущество, кому оно принадлежит, каким образом оно оценено и т.д., указано не было. Все эти сведения были приняты на веру, со слов Есаян Ирины, хотя имущество, которое находится в доме, было куплено по большей части самим Молчановым и его покойной супругой, а сам дом является наследственной массой, в очереди на которую находится пять наследников. Более того, за некоторое время до инцидента Ирина Есаян фактически выставила своего зятя и внучку из дома, и теперь они проживают по другому адресу.
24 января, за два дня до описанных событий, Геннадий Молчанов обратился к нотариусу с заявлением об открытии наследственного дела, указав, что собирается отказаться от своей доли в наследстве в равную пользу двух детей покойной супруги, один из которых – от ее первого брака. На следующий день нотариус описал имущество, находившееся в доме, и опечатал гардеробную, где стоял сейф с различными ценностями. Тогда же в присутствии понятых Ирина Есаян заявила, что у нее отсутствуют претензии в части недостатка какого-либо имущества или его пропажи, в том числе ювелирных изделий, которые Молчанов купил для своей покойной супруги. Но еще через день, 26 января, она бросилась на Молчанова с ножом, а затем заявила о нападении на нее и пропаже драгоценностей.
Как поясняет Геннадий Молчанов, о своих планах по разделу наследства, оставшегося от покойной жены (а это, помимо упомянутого дома, еще ряд объектов недвижимости на общую сумму в десятки миллионов рублей), в пользу детей он заранее сообщил своему тестю Александру Есаяну, которому это предложение категорически не понравилось. Со слов самого зятя высокопоставленный в прошлом тесть неоднократно заявлял, что если Молчанов не откажется от своей доли в наследстве и не перепишет на него имущество, он добьется возбуждения против него уголовного дела, что и произошло. В ход пошли и другие средства: угрозы сотрудникам компании Молчанова, задержания их личного транспорта, визиты вместе с сотрудниками полиции в школу, где учится его внучка, которые травмировали ребенка. Сам Молчанов предлагал своему тестю отложить выяснение отношений до тех пор, пока не настанет сорок дней после смерти супруги, но вместо этого в его отношении началась настоящая травля.
Тем временем все расходы по содержанию семьи Александра Есаяна и Ирины Есаян с момента свадьбы на их дочери в 2007 году фактически взял на себя его зять Геннадий Молчанов, имеющий небольшой бизнес в сфере биржевой торговли, причем в другом регионе. При протекции зятя-прокурора он легко мог бы стать крупным окологосударственным бизнесменом в Краснодарском крае, но предпочел не использовать родственные связи. Скорее всего, Молчанов подозревал, чем это чревато, поскольку первый муж его супруги был лишен не только права на свою часть совместно нажитого имущества, но и возможности видеться с собственным ребенком. Теперь, по-видимому, тоже самое грозит самому Молчанову. Помимо уголовного дела, в его отношение уже подано несколько исков по вопросам не только наследства и раздела имущества, но и определения порядка общения с дочерью.
На первый взгляд, описанный сюжет – дело чисто семейное и вряд ли заслуживающее большого внимания общественности. Но в действительности все обстоятельства возбуждения уголовных дел против Геннадия Молчанова свидетельствуют о том, что в правоохранительных органах Краснодарского края нужные связи зачастую оказываются сильнее закона, даже если тот, кто имеет эти связи, совсем недавно был с законом в неладах. Причем все описанное происходит в момент, когда правоохранительная система Кубани и так находится в поле пристального внимания общественности.
«Коррупция на сегодняшний день — одно из самых пагубных явлений для власти. Это характерно как для России в целом, так и для Кубани в частности. Ею, к сожалению, в той или иной степени заражены практически все сферы жизнедеятельности», — заявил вскоре после своего назначения новый прокурор Краснодарского края Сергей Табельский. Его прошлогоднее появление на Кубани было воспринято общественным мнением как знак того, что государство значительно усилит антикоррупционные меры в регионе. Поэтому такие эпизоды, как уголовное дело против Геннадия Молчанова, возбужденное по совершенно надуманным обстоятельствам, бросает тень на органы прокуратуры, напоминая о тех временах, когда в правоохранительных структурах господствовало «телефонное право».