В мае 2006 года на Юге России была поставлена жирная точка в деле реформирования регионов страны, а заодно – в вопросе политической субъектности русского народа.
Сейчас об этом мало кто помнит, но первые два президентских срока Владимира Путина были отмечены, помимо прочего, масштабными административно-территориальными преобразованиями. В 1993 году в России насчитывалось 89 субъектов федерации. Управлять ими всеми из одного кабинета в Кремле было, мягко говоря, тяжеловато.
Логично, что перед пришедшей в 2000 году новой администрацией встала задача повышения управляемости регионов и ликвидации многочисленных очагов сепаратизма. Все знают о Чечне и Татарстане, а вот, скажем, о въездных визах в Якутию для всех граждан РФ знают немногие. И такого добра тогда было, увы, навалом.
Первым делом страна была поделена на Федеральные округа со своими полночными представителями, подчинявшимися лично президенту. Параллельно с этим началось укрупнение регионов: С 2003 по 2007 в стране путем слияния с соседними субъектами были ликвидированы Коми-Пермяцкий АО, Таймырский и Эфенкийский АО, Корякский АО, Усть-Ордынский Бурятский АО, Агинский Бурятский АО. Процесс укрупнения проходил по следующей процедуре: сначала власти на местах разрабатывали пакет необходимых документов и отправлялись в Москву на согласование. После получения «добра» из Кремля в субъекте проводился референдум по вопросу вхождения в состав соседнего региона. Так как слияние проходило по принципу «бедный субъект к чуть менее бедному», то большая часть населения уверенно выступала за.
Так продолжалось до мая 2006 года, покуда коса укрупнения не нашла на камень одного маленького, но гордого кавказского субъекта – Республики Адыгея. Русскими депутатами местного парламента была внесена инициатива объединения региона с Краснодарским краем. Здесь надо отметить, что Адыгея – регион экзотический, даже по безумным российским реалиям. Во-первых, это чуть ли не единственная кавказская республика страны, в которой коренное население – адыги (они же черкесы) – составляет меньше четверти населения (при этом 70% — русские). Во-вторых, находится она в прямом смысле внутри другого субъекта – Краснодарского края. Собственно, поэтому вопрос объединения был логичен и предсказуем. Более того, согласно проводившимся опросам, около 40% адыгов выступали за слияние по вполне объяснимым причинам материально-экономического характера.
Однако дальше произошло нечто невероятное! В дело вмешалась… зарубежная черкесская диаспора и закатила страшный скандал о «геноциде черкесов». В Майкопе оперативно прошел чрезвычайный съезд адыгских народов, на котором все делегаты единогласно осудили проклятых «русских фашистов», покушающихся на священную адыгскую землю. То, что большинство присутствующих на съезде в качестве ПМЖ вместо священной адыгской земли предпочитали бездуховные земли Европы и США, делегатов отчего-то не смущало. Затем и вовсе начался форменный кафкианский бред.
Так как по всем опросам выходило, что подавляющее большинство жителей республики высказываются за слияние с Краснодарским краем, то чрезвычайный съезд постановил:
• В случае проведения референдума коренное население отказывается принимать в нем участие и признавать его результаты.
• В референдуме об изменении статуса республики может участвовать ТОЛЬКО коренной народ — адыги. Голоса остальной части населения не учитываются.
Результаты съезда были одобрены парламентом, состоящим, как пишет портал https://t.me/ia_steklomoy, между прочим, во многом из депутатов партии Единая Россия. Таким образом, этническое меньшинство официально и на законодательном уровне закрепило свою власть над большинством. Отныне проживающий и работающий в республике добрый русский человек, исправно платящий налоги в краевой бюджет, лишался права голоса и низводился до положения случайного мигранта.
После этого резонансного случая тема укрупнения регионов как-то сама собой пошла на спад. Ну, а русские (и все остальные некоренные национальности) стали ещё более охотно перебираться из Адыгеи в соседний Краснодар.