Краснодарский краевой суд в очередной раз перенес предварительные слушания по громкому уголовному делу политика и бизнесмена Сергея Зиринова. Перерыв объявлен до 19 мая. Как заметила адвокат Зиринова Анна Ставицкая, «Генеральная прокуратура подала жалобу в апелляционную коллегию Верховного суда на решение перенести рассмотрение уголовного дела из Краснодара в Ростов-на-Дону. Получилось, что прокуратура обжаловала решение судебного органа даже раньше, чем это сделала защита подсудимых».
Странное поведение надзорного органа объясняется довольно просто. Уголовное дело Зиринова, сшитое «на живую нитку», начало разваливаться задолго до передачи в суд. К тому же, масштаб и характер нарушений, допущенных следствием, дает основания предположить заказной характер уголовного преследования.
Широкая душа бизнеса
Анапа до недавнего времени считался спокойным городом. Особенно – по сравнению с прочими курортами Черноморского побережья России. Благодаря роскошному песчаному пляжу и мелководью еще во времена СССР за городом прочно закрепился статус главной детской здравницы страны. Буйная российская элита предпочитали престижные Сочи, поэтому Анапу обошла волна криминального передела собственности и связанные с ним громкие скандалы. К тому же, город-курорт встретил наступившую эпоху рынка во всеоружии. Туристическим бизнесом занялись люди, которые хорошо изучил его специфику еще в советские времена. Сергею Зиринову удалось большее: он смог выстроить в Анапе оазис современной курортной инфраструктуры. Благо, пригодился семейный опыт: его ближайшие родственники руководили курортными объектами еще в годы «развитого социализма».
В небольшом городе быть богатым человеком непросто. Здесь, как говорится, все друг друга знают, и не стесняются обращаться за помощью. Сергей Зиринов землякам не отказывал. Размах его благотворительности впечатлил даже привыкшую к большим цифрам газету «Коммерсантъ». Как писало издание, Зиринов «…оказывал помощь детским садам, школам, ветеранам, пострадавшим от наводнений жителям региона, а также городскому отделу милиции». Местная пресса приводила подробности. Вот выдержки из опубликованной в Сети отчетной ведомости за 2007 год по выделению лично Зириновым финансовых средств на развитие одного только Новороссийского района: « 495 тысяч рублей — приобретение трактора для села Глебовское, 769 тысяч рублей — покупка трактора в станицу Натухаевскую, 30 тысяч рублей — ремонт библиотеки в селе Владимировка, 50 тысяч рублей — ремонт библиотеки на хуторе Семигорье, 60 тысяч рублей — приобретение музыкальной аппаратуры в клуб села Васильевка, 5 тысяч рублей — помощь в проведении турнира по Греко-римской борьбе в станице Натухаевской….»
Потраченные на благотворительность миллионы возвращались политическим капиталом. Сергей Зиринов стал депутатом законодательного собрания Краснодарского края. Потом бизнесмена из Анапы заметили на федеральном уровне. В 2011-м году во время своего визита в Анапу действующий на тот момент глава российского государства Дмитрий Медведев нашел время для личной встречи с Зириновым, и даже сфотографировался с ним на память. Правда, с местными властями отношения складывались не столь безоблачно. В начале «нулевых» Зиринова пытался «прессовать», требуя регулярных выплат «дани», тогдашний мэр города Виталий Астапенко. Долго в кресле градоначальника этот человек не продержался, став фигурантом коррупционного скандала. Зато при должности остался близкий друг проворовавшегося мэра, оперативный сотрудник УФСБ по городу Анапе. Как нетрудно догадаться, Сергей Зиринов оказался в центре весьма специфического внимания спецслужб.
Охота на мецената
Быть успешным предпринимателем – значит, идти на риск. Причем, не только коммерческий. Сергей Зиринов сумел в течении десяти лет отбивать откровенные наезды со стороны спецслужб. Наступление велось на два фронта. С одной стороны, недоброжелатель Зиринова регулярно отправлял в Краснодарское управление ФСБ России донесения о якобы имеющем место «разгуле курортной мафии» в Анапе. С другой стороны, с 2004-го года предприятия семьи Зириновых, а также фирмы их бизнес-партнеров попали под пресс ежегодных выездных комиссий краевых налоговиков. Как и следовало ожидать, пристрастные ревизии и тщательная проверка «сигналов с мест» ничего не давала. Тогда в ход пошли откровенные провокации. Инструментом давления, помимо прочего, стали местные казаки во главе с заместителем городского атамана Нестеренко.
Трудно сказать, когда именно Нестеренко впервые вышел на контакт с местными спецслужбами. Скорее всего, это произошло еще в советское время, когда будущий атаман увлекался изучением расположенных вблизи Анапы руин античных поселений. Интерес КГБ, а затем и ФСБ к подобного рода «краеведам» был вполне объясним: уникальные артефакты, найденные в ходе законных и не очень раскопок, регулярно появлялись на черном рынке антиквариата. После развала СССР Нестеренко стал владельцем рынка «На Крепостной», и к моменту своего избрания атаманом оказался весьма состоятельным предпринимателем. В качестве медийной фигуры, представлявшей некую «возмущенную общественность», он был незаменим.
Апофеозом стал скандал с экологическим подтекстом. Зиринов собирался устроить на берегу городской речки Анапка детский парк. Нестеренко моментально выступил против, подключив всех имевшихся в распоряжении казаков. Разросшийся между оживленной автодорогой, различными «шиномонтажами» и речкой бурьян был объявлен «уникальной экосистемой». А укрепление речного берега – покушением на дикую природу.
Участие в играх спецслужб – дело рискованное. Утром 22 февраля 2013 года иномарка заместителя атамана Нестеренко была обстреляна из автомата. Высокопоставленный казак остался в живых. От шальной пули погиб его водитель Виктор Жук. В покушении обвинили Сергея Зиринова. Сначала – неофициально, спровоцировав среди обывателей Анапы волну слухов. Затем, после ареста группы подозреваемых – вполне открыто, при помощи лояльной местной прессы.
Ударные методы следствия
Первым 20 марта 2013 года был задержан некто Мирошников, затем – человек по фамилии Сапожников. Решающим обстоятельством в пользу ареста, похоже, стала возможность хотя бы косвенно связать их с главной мишенью следствия. Мирошников и Сапожников, бывшие сотрудники правоохранительных органов, трудились в частном охранном предприятии, одним из акционеров которого был Сергей Зиринов. Допрос подозреваемых вели предельно жесткими методами. Как потом признался своему адвокату Сапожников, он был вынужден лгать, чтобы прекратить мучения. В результате, материалы дела пополнились фамилиями случайных людей. Директора небольшого кафе Карника Асланяна, предпринимателя Анастаса Тильгерова, строителя Эдуарда Паладьяна, владельца двух торговых точек, бывшего чемпиона по боям без правил Амара Сулоева и помощника председателя Ставропольского краевого суда, кандидата юридических наук Евгения Александровича объединяло, пожалуй, только шапочное знакомство с Зириновым. Самого депутата и бизнесмена сразу задерживать не стали. Слишком шаткой выглядела позиция следствия. Да и мотива убивать казака Нестеренко у предпринимателя и депутата, очевидно, не было. Газета «Коммерсантъ» отмечала, что по утверждению адвоката Анны Ставицкой, «…в целом в деле есть обстоятельства, вызывающие сомнения в достоверности собранных следствием доказательств. «Дело в значительной степени строится на показаниях Сапожникова и Мирошникова,— считает адвокат.— Изучая их, можно увидеть, как они меняются, подстраиваясь к новым данным следствия».
Зато с другими фигурантами дела не церемонились. Так, задержанный 26 марта 2013 года Эдуард Паладьян был этапирован в Кореновск, где его избили, а потом душили полиэтиленовым пакетом. Когда 60-летнего предпринимателя хватились родственники, его попытались перевести в город Абинск. Здесь следователей ждал неприятный сюрприз: сотрудники Абинского изолятора временного содержания наотрез отказались принимать полумертвого от пыток человека. Проведенная в Абинске судебно-медицинская экспертиза зафиксировала наличие у Паладьяна следов от серьезных побоев. А судмедэкспертиза в Динском ИВС, где он оказался через неделю, доказала факт еще более изощренной пытки. Как значится в материалах дела, медики обнаружили повреждения «в виде локальных ожогов в области верхних конечностей», и сделали вывод, что «данные повреждения образовались от действия электрического тока». Карника Асланяна пытали «химией». По его словам, «на протяжении первых дней после задержания меня неоднократно выводили из камеры в разные кабинеты, где несколько человек бросали меня на пол и избивали несколько часов, не давали пить и ходить в туалет. После приема пищи в камере я несколько раз ощущал резкое ухудшение самочувствия, головокружение, или постоянный необъяснимый страх… Мое тело стало желтого цвета и мои сокамерники решили, что у меня желтуха».
Анастаса Тильгерова «прессовали» более изощренно. В своих многочисленных жалобах он писал, что «…в течение многих часов подвергался психологическому давлению в беседах с сотрудниками ФСБ и, как выяснилось, сотрудниками Уголовного розыска ГУВД Краснодара. Мои объяснения о моей непричастности к чему бы то ни было, их не интересовали… В своих беседах они убеждали меня в том, что мое положение безвыходное, предлагали разные варианты показаний от описания моего прямого участия в убийствах до пособничества в той или иной форме, угрожали в случае моего отказа от дачи таких показаний фальсифицировать доказательства обвинения моего родного брата в каком-либо преступлении (наркотики, оружие и т.п.), отнять (отжать) бизнес, недвижимость, «пустить по миру семью» и т.д. и т.п. И, опасаясь негативных последствий для себя и членов своей семьи, я вынужден был согласиться на наиболее легкий вариант своего самооговора, лишь бы обезопасить своих близких».
Полузащитники в погонах
Жаловаться было бесполезно. Следователи заботливо избавили задержанных от общения с положенными по закону защитниками. Причем, в буквальном смысле слова. Дольше всех, без малого полгода, без адвокатов допрашивали Паладяна и Сулоева. Анастас Тильгеров не имел доступа к адвокату четыре месяцы, Асланян – месяц. Конечно, следователи назначали защитников из числа своих бывшихъ коллег. А те демонстративно ничего не делали для своих невольных подзащитных. Ни один из предоставленных следствием адвокатов не обжаловал арест своего подзащитного, не подал жалобу по факту телесных повреждений и недозволенных методов ведения расследования.
Странные перетасовки адвокатов можно считать фирменным методом краснодарских спецслужб. Правда, даже при таком подходе дело у следователей не складывалось. Формулировки обвинения и вменяемые задержанным преступления приходилось менять буквально на ходу. К примеру, Анастаса Тильгерова задержали по делу о покушении на атамана Нестеренко в 2013 году. Через полгода, убедившись в бесперспективности дальнейшей «прессовки», вменили ему давний «глухарь» от 2002 года. Давними нераскрытыми преступлениями «укрепили» обвинение и прочих задержанных. А все обвинения по «атаманскому» делу с Тильгерова сняли за ненадобностью.
В бой идут одни «глухари»
Депутата Законодательного собрания Краснодарского края (ЗСК) от «Единой России» Сергея Зиринова задержали 3 апреля 2012 года после возращения из Объединенных Арабских Эмиратов, где он проводил отпуск. К следователям Зиринов пришел сам, ни от кого не скрываясь. И сразу оказался в наручниках. Своей задачи следователи не скрывали: им было необходимо доказать существование в Анапе некой «банды». Правда, убедительных доказательств для победного рапорта им катастрофически не хватало. В порядке давления Зиринова, вместе с Александровичем, этапировали в Москву, где продержали два месяца в полном неведении, без допросов. Пытать известного политика и бизнесмена следователи не решились. Поэтому, в ход пошли все те же «глухари». Эти дела извлекли из архива при помощи показаний господина Сапожникова. Если верить следователям, задержали по подозрению в убийстве водителя атамана Нестеренко. А Сапожников неожиданно решил дать показания за предыдущие 11 лет.
В частности, он фактически взял на себя убийство в 2002 году генерального директора анапского санатория «Малая Бухта» Виталия Садовничего и его супруги Ольги Иванкиной. Как утверждал Сапожников, ликвидировали их по указке Зиринова. Правда, никаких других доказательств, кроме своих слов, он не приводил. Мотива для убийства тоже не наблюдалось. Судя по материалам дела, Виталий Садовничий не представлял интереса ни для кого, кроме правоохранительных органов Анапы. Срок его должностных полномочий истекал, и Садовничий уже написал заявление об уходе. Павел Юрин, преемник Садовничьего на посту гендиректора санатория, располагал 30% акций этого курортного заведения, а потому мог не беспокоится о своем будущем назначении. Кроме того, погибший был не в ладах с законом. Как значится в протоколе допроса бывшего начальника УВД Анапы Виктора Щербакова, «…с целью выяснения финансового состояния санатория и правого положения его акционеров, сотрудниками ОБЭП проводилась финансовая проверка документов санатория «Малая бухта», в ходе которой был выявлен ряд фактов хищения генеральным директором Садовничим денежных средств санатория. По указанному факту было возбуждено уголовное Дело в отношении Садовничего по признакам ст. 159 УК РФ… Примерно в середине февраля 2002 г. следователем Резником в порядке ст. 122 УПК РСФСР был задержан Садовничий. Однако, по прошествии двух суток, Садовничий был освобожден из под стражи». Неудивительно, что после пропажи Садовничего сотрудники местной милиции были уверены, что он скрылся от следствия. Прочие версии выглядели неубедительно.
Не складывалось у следствия и с обвинением Зиринова в причастности к смерти новороссийского предпринимателя Салмана Набиева. По словам Сапожникова, Набиева убили с целью отобрать у него небольшой магазинчик. Тем временем, из материалов дела следует, что 13.08.2004 г. Октябрьским судом было вынесено постановление, согласно которому право собственности на 80 % площади магазина перешло к семье Петросян, а 20 % осталось за Набиевым. Получалось, что никаких причин для убийства предпринимателя у Зиринова не было. Да и сам факт знакомства мелкого предпринимателя с политиком и депутатом выглядит более чем сомнительным.
Режиссеры-постановщики уголовных дел
Устранить эти очевидные несоответствия должен был следственный эксперимент, в ходе которого подозреваемые должны были указать место захоронения жертв. Об убедительности этого фарса можно судить по заявлению участвовавшего в нем Асланяна: «…15 июля 2013 года, в отсутствии адвоката по соглашению, которого я пригласить-то даже не мог, меня вывезли на участок местности для проведения следственного действия — проверки показаний на месте, где я внятно ничего объяснить не мог. Поэтому в ходе указанного следственного действия, участники проверки показаний на месте полностью руководили моими действиями, объясняли куда пройти, куда повернуться, куда указать рукой, что сказать… На месте, которое указал, как на место захоронения, первоначально ничего найти не удалось, в связи с чем меня поместили в автомобиль конвоя, а следователь совместно с другими сотрудниками участвовавшими в следственных действиях на протяжении минимум часа занимался поиском места захоронения, а если быть точнее, местом где была чуть раскопана земля. После того, как подходяще место следователем было найдено, то в сопровождении конвоя на данное место проводили меня и заставили указать рукой на какое-то место в зарослях травы и кустарника. На видеозаписи сделанной на месте проверки показаний на месте, отчетливо видно, что я понятия не имею куда меня привезли, а в момент когда я сворачиваю с основной дороги к месту расположения ямы в кусты, отчетливо видно и слышно, что меня направляет голос за кадром… Я думал, что я не выживу, мне было все безразлично…».
Похожим образом поучаствовал в «следственном эксперименте и Тильгеров. Вот выдержка из его заявления: «… 06 апреля 2013 года «работавшие» со мной сотрудники предложили повторить то, чему они меня научили накануне и повезли по «местам», где, как мне объяснили сотрудники вне рамок следственного действия, они будут подводить меня к нужным местам, и мне нужно будет повторить то, чему меня накануне учили. Меня действительно привезли в какое-то место в районе хутора Павловка по дороге в село Гай-Кадзор, где стали водить вдоль лесополосы и каких-то ям в ней и рядом, предлагая останавливаться в разных местах и показывать то на ров, то на какую-то очередную яму, смотреть в кадр и говорить, что в этом месте я копал яму… То обстоятельство, что мне предлагали сделать это несколько раз, я могу объяснить только тем, что таким образом меня пытались «привязать» к возможно зарытым в этой лесополосе останкам, максимально приблизив мое изображение с протянутой рукой к месту возможной находки».
Следствие ведут «щипачи»
С прочими доказательствами дело обстояло не лучше. Как отмечает Андрей Толстых, адвокат задержанного Карника Асланяна, «…В самом деле, трудно всерьез рассматривать результаты биллинга «мобильников» посторонних лиц, разрешение на отслеживание которых было получено еще до совершения преступления. Это очень странно, так как преступление еще не совершено, а правоохранители заранее знают, что надо получить биллинг определенных телефонов».
Понятно, что такие аргументы следствия вряд ли убедят присяжных заседателей. Потому-то и переноситься, под разными предлогами, дата начала судебного заседания. Трудно сказать, на что рассчитывают «скроившие» дело следователи. Зато с достаточной уверенностью можно говорить об истинных мотивах тех, кто выступал в роли закулисного дирижера «дела Зиринова». Сразу после первых же задержаний чекисты всерьез занялись собственностью Зиринова, его знакомых, деловых партнеров, а также граждан, просто попавших в поле зрения «органов». Как говорит адвокат Анна Ставицкая, «…У нас имеются протоколы допросов различных лиц, из которых следует, что в апреле 2013 представители силовых структур явились в городской суд Анапы и потребовали выдать все гражданские дела лиц, хоть как-то связанных с бизнесменом, за последние 15 лет. А вскоре администрация города обжаловала уже вынесенные решения по этим делам. Юристы, которые занимаются гражданской частью дела, говорят, что практически все обжалованные решения были оставлены без изменения».
Затем, с подачи спецслужб, городские власти направила в суды около ста исковых заявлений. Правоохранители настояли на аресте предприятий, принадлежащих 23 различным юридическим лицам. Вскоре «черный список» был расширен: под предлогом «финансирования преступной группы» арест с запретом на эксплуатацию был наложен на 50 объектов недвижимости, принадлежащих 19-ти посторонним лицам, а не Зиринову Адвокат Анна Ставицкая считает, что «…часть арестованного имущества не имела к нему никакого отношения. Какие именно «данные» имелись в виду, мы понять не можем. Фигурантами уголовного дела владельцы имущества не стали, но ограничительные меры в отношении их собственности до сих пор остаются в силе».
Там, где собственность не получалось отнять по суду, в ход шли уголовные методы. Причем, в полном смысле этого слова. К примеру, самый современный в Анапе аквапарк «Тики-Так» был захвачен вооруженными чеченцами во главе с криминальным «авторитетом» Палием. Этот человек, незадолго до «налета» освободившийся из мест лишения свободы, угрожая связями в спецслужбах, вымогал у семьи Зиринова 400 миллионов рублей. Арестовали его в Москве, при передаче части заявленной суммы.
Брали и по мелочи. К примеру, при задержании Амара Сулоева при нем находились «…мужские наручные часы «Тиффани», стоимостью около 400 000 рублей, банковская карта Сбербанка России с денежными средствами на счету в размере около 300 000 рублей, автомашина «Ауди А6», стоимостью около 2 000 000 рублей». По странному недосмотру следователей, эти ценности в описях не фигурировали, и были, как изящно сформулировали сотрудники правоохранительных органов, «присвоены неизвестными лицами». Деньги с карточки, как потом выяснила жена задержанного, были сняты в тот же день. А машина, в изрядно потрепанном состоянии, «нашлась» только после того, как супруга Амара Сулоева заявила об угоне. Исцарапанные и сломанные часы обнаружились там же, в «бардачке» иномарки.
Конечно, в материалах суда факт банального воровства часов вряд ли попадет в разряд главных доказательств. Присяжным гораздо интереснее будет оценить данные уже упомянутого биллинга телефонов. Не меньший эффект должны вызвать полученные в ходе липовых «экспериментов» «метки» спутниковой навигации, в соответствии с которыми места предполагаемого захоронения жертв отстояли друг от друга на 25 километров. А странная история с иномаркой Сулоева и арестом десятков предприятий вполне может сыграть в деле Зиринова решающее значение, спровоцировав вмешательство высшей власти. Руководство страны неоднократно высказывалось по поводу недопустимости участия «силовиков» в переделе российской собственности.