Цена «принципиальности» помощника прокурора может достигнуть 100 миллионов рублей в год.
Есть такая статистика. Из всех ходатайств на условно-досрочное освобождение удовлетворяются не более 40%. Впрочем, это там, где суровость наказания не отменяет справедливости милосердия. Но есть регионы, отличающиеся особой «безжалостностью». Такова Республика Башкортостан. Объясняется это не особой свирепостью жителей республики, а какой-то, похоже, чрезмерной строгостью одного не самого большого в прокурорской табели о рангах человека.
Этот человек – помощник башкирского прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях Республики Башкортостан Р.Ю. Кувандиков.
По нашему мнению, такая строгость может разительно поменять радушный облик целого региона. Сам гражданин Кувандиков Р.Ю., вполне вероятно, мил и покладист в быту и даже, может быть, помог когда-то старушке перейти улицу и погладил некоторое число детей по голове. Но стоит ему надеть полагающуюся прокурорам синюю форму, как он становится как будто принципиально непримиримым.
Этот помощник прокурора, кажется, старается всегда оспаривать решение суда об условно-досрочном освобождении заключённых. При этом ничто и никогда не может разжалобить «воинственного» Кувандикова. Для помощника прокурора, видимо, не имеют значения размер оставшегося неотбытым срока наказания, возраст осуждённого, мнение администрации исправительного учреждения о целесообразности условно-досрочного освобождения заключённого и другие обстоятельства, даже решение состоявшегося судебного заседания. Кувандиков не знает пощады. А, может быть, даже не знает законов.
Вопреки букве закона
Скажем, закон не предусматривает таких оснований для кассационных представлений, как социальная справедливость. А Кувандиков, похоже, предусматривает. Зачастую Кувандиков, бывает, опаздывает со своими протестами, которые поступают в суд по истечении установленного законом десятидневного срока на обжалование решения суда. Думаю, поэтому может написать уведомления о принесении протеста сразу на несколько лиц. Ну, может быть, не знает человек всех тонкостей своей работы? Кажется, ему стоило бы подучиться. Но знают ли в прокуратуре Башкортостана, как помощник прокурора Кувандиков вообще пишет свои протесты и участвует в судопроизводстве? Всегда ли он действует исключительно на законных основаниях?
Да, при разрешении вопросов, связанных с исполнением приговоров в суде, вправе идолжен участвовать прокурор (ч. 6 ст. 399 УПК РФ). Но обычно это не любой прокурор или работник прокуратуры, а прокурор или иные должностные лица органов прокуратуры, участвующие в уголовном судопроизводстве и наделённые соответствующими полномочиями федеральным законом «О прокуратуре РФ» (п. 31 ст. 5 УПК РФ). Напомним, Кувандиков Р.Ю. является помощником прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях Республики Башкортостан. Федеральным законом «О прокуратуре РФ» No 2202-1 в ст. 33 определены полномочия прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях. Читаем: прокурор вправе опрашивать задержанных, знакомиться с документами, требовать от администрации нормальных условий содержания, отменять неверные дисциплинарные взыскания и даже освобождать содержащихся без законных оснований. А вот участия в уголовном судопроизводстве и принесения кассационных представлений данная статья не требует.
Зачем Кувандиков оспаривает решения судов по условно-досрочному освобождению?
Для этого в прокуратурах субъектов Российской Федерации существуют управления и отделы, задачей которых как раз и является участие в судебных заседаниях. Что же получается: Кувандиков – самозванец? Нет, прокурорский мундир у него есть. Но ведь прямой регламентации заниматься тем, чем он так рьяно занимается, нет? Складывается ощущение, что Кувандиков не доверяет ни одному решению суда. Что в результате этого происходит? Я проанализировал один случай. Суд принял решение об условно-досрочном освобождении. Но в результате протеста помощника прокурора Кувандикова гражданин ещё четыре месяца как минимум продолжает оставаться в исправительном учреждении и ожидает решения суда апелляционной инстанции. Государство этого гражданина всё это время содержит. И есть основания предполагать, что тем самым наносится государству финансовый ущерб. Речь ведь идёт не об одном человеке и даже не о нескольких десятках.
Попробуем произвести приблизительный расчёт. В ведении господина Кувандикова находятся четыре учреждения исправительной системы (ИК-2, ИК-16, ИК-4, ИК-19), в которых отбывают наказание порядка 4500 человек. В среднем каждый год условно-досрочно освобождают приблизительно 700 человек, как правило, с оставшимся незначительным неотбытым сроком наказания По самым скромным предположениям, помощник прокурора Кувандиков может подавать до 800 представлений в год об отмене решений суда об условно-досрочном освобождении, о замене наказания на более мягкое, об изменении вида исправительного учреждения
Помощник прокурора вгоняет государство в расходы
Нет, хеппи-энд всё-таки наступает. Как правило, суды апелляционной инстанции крайне редко соглашаются с представлениями прокурора об отмене решения нижестоящих судов об условно-досрочном освобождении заключённых. А теперь посчитаем Согласно данным финансово-экономического управления Федеральной службы исполнения наказаний, размер бюджетных ассигнований на содержание одного осуждённого в месяц составляет 34 тыс. рублей, а если быть точнее – 33 873 рубля. Таким образом, дополнительные затраты бюджета за указанные четыре месяца могут достигнуть 108,8 млн рублей.
Дополнительно к этому затраты бюджета на проведение 800 судебных заседаний составляют ещё несколько миллионов рублей В заседании суда апелляционной инстанции при рассмотрении апелляционного представления прокурора должен участвовать назначаемый апелляционным судом защитник, работу которого оплачивает государство исходя из ставки до 2400 рублей. В таком случае затраты бюджета в год на адвокатов по таким представлениям, как у Кувандикова, могут превысить 4–5 млн рублей.
Самое интересное, что до последнего времени в суде апелляционной инстанции интересы осуждённых по назначению государства представляли адвокаты чуть ли не одной адвокатской коллегии – БРКА, филиал Центральный. Неужели они как-то связаны с гражданином Кувандиковым? Такую непримиримость к решениям судов и такое предпочтение одной адвокатской коллегии, мне кажется, объяснить можно с трудом. Но объяснить надо. Ведь в результате действий Кувандикова государство тратит более 1 млн рублей. Просто клиника какая-то!
Вот, к примеру, соседняя республика – Татарстан. Там, по информации пресс-секретаря Верховного суда республики, в течение пяти лет вообще не было зарегистрировано ни одного случая обжалования прокурорами решений судов, удовлетворяющих ходатайства осуждённых об условно-досрочном освобождении. Разительное отличие.
Тайное должно стать явным
Этой публикацией мы вовсе не стремимся помешать башкирским прокурорам делать своё дело. У прокурора имеется право апелляционного обжалования и подачи кассационных представлений. Но разве это право предполагает массовое обжалование судебных решений? Мне кажется, что отсылы уважаемого Кувандикова Р.Ю. к «социальной справедливости» явно выходят за пределы предоставленных ему полномочий Вот вы часто у себя на работе помимо своих прямых должностных обязанностей ещё и пол моете? Может, коллегам еду на работе готовите? А наш герой не может стерпеть – всё, до чего дотягивается, норовит поправить. Идеалист?
Итак, государство несёт финансовые убытки. Но не только. В результате этих же действий порой блокируется работа судов 1-й и 2-й инстанций. А значит, рассмотрение ходатайств об условно-досрочном освобождении затягивается на многие месяцы и даже годы. Но Кувандикова это, видимо, не касается. Будто он против условно-досрочного освобождения или смягчения наказания как такового. Не все осуждённые обладают необходимыми юридическими знаниями и отслеживают изменение уголовного законодательства, и прямая обязанность прокурора по надзору – обращаться в суд на приведение приговора в соответствие с уголовным законом, смягчающим наказание. Насколько мне известно, подобных представлений Кувандиковым подано не было.
Психическое здоровье помощника прокурора Кувандикова у видевших его людей вопросов не вызывало. У нас остаётся ещё три версии объяснения необычной протестной активности. Первую версию мы уже озвучили – миллионы, зарабатываемые адвокатской коллегией Вторая версия – Кувандиков хочет прославиться и попасть в Книгу рекордов Гиннеса как прокурор, подавший наибольшее количество жалоб. Абсурдность этой версии также очевидна.
Есть и третья версия. Самая экстравагантная. Воры, видимо, вошли с прокурорским работником в сговор. Надежда на УДО – это возможность администрации исправительных учреждений держать осуждённых в строгих рамках уголовно-исполнительного закона. Перестают суды удовлетворять ходатайства об УДО, и достаточно быстро «красная» или режимная зона становится «чёрной», подчинённой воровским законам. Но мы не верим в эту версию. Я вообще хотел бы, чтобы вместо журналистских версий появился официальный ответ: так, мол, и так, разобрались мы с Кувандиковым. Хороший он, но строгий человек. Или наоборот. Сделаны выводы: попытка попасть в Книгу рекордов Гиннесса, используя служебное положение, у Кувандикова не удалась. Он будет наказан. Подождём ответа из Следственного комитета РФ.