Мы, как я думаю, имеем две зеркальные ситуации: 1) Власти России захватили вооружённым спецназом иностранное гражданское судно («Арктик Санрайз») 2) Власти Сенегала захватили вооружённым спецназом иностранное гражданское судно («Олег Найдёнов»). В первом случае Россия считает, что всё правильно, так и надо. Во втором случае Россия негодует.
И тогда есть два варианта: либо власти России считают недопустимыми подобные вооружённые захваты — и тогда власти России сначала должны извиниться перед экипажем захваченного ими судна, вернуть захваченное судно владельцам и выплатить компенсации пострадавшим, и только после этого требовать аналогичных мер от Сенегала — либо власти России считают подобные вооружённые захваты гражданских судов спецназом допустимой и нормальной практикой. В последнем случае власти России должны молчать, глядя на аналогичные действия Сенегала.
Или я ошибаюсь?
Конечно, есть совершенно конкретные исключения, когда такие захваты не только допустимы, но и обязательны. Например, когда в твоей экономической зоне оказывается некое судно, и есть серьёзные основания полагать (данные разведки и т.п.), что на нём находятся вооружённые боевики, пираты или террористы, и/или запрещённый груз типа наркотиков, нелегального вооружения или браконьерского улова. Но подпадает ли одно из упомянутых выше судов под какой-либо из этих или подобных критериев?
В итоге и тут, и там происходит беспредел, каждый настаивает на своём, а ситуация напоминает замкнутый круг.
А также ещё очень показательно, что если африканский Сенегал позволяет себе вот так обращаться с Россией (захватить траулер, демонстративно отказаться от встречи с дипломатами) — то о каком возросшем авторитете страны на международной арене можно вообще вести речь?
Попробовал бы Сенегал вот так взять и арестовать китайский траулер (а китайцы в тех местах спокойно ловят рыбу, и никто не беспокоится по этому поводу и, главное, китайцев никто не беспокоит). Или французский. Или американский.
А русский? Да это запросто.
Источник:
naganoff